Безработица глазами чиновников
фото: Геннадий Черкасов
Сама по себе безработица вещь вполне естественная. Она присутствует в экономике любого государства. На первый взгляд ее низкий уровень — это хорошо. Но и он может оказывать негативное влияние на финансовое положение страны.
Дело в том, что условиях дефицита рабочей силы снижается конкуренция на рынке труда, компании вынуждены увеличивать доходы сотрудников, что повышает инфляцию и отражается на конечной стоимости продукции и делает ее неконкурентоспособной на мировом рынке.
Когда же число безработных слишком велико, то на федеральный бюджет ложится большая нагрузка, у правительства не остается средств на развитие экономики — и растет число бедных. Кроме того, повышенная безработица сказывается и на доходах граждан, имеющих работу. Действительно, зачем работодателю сохранять высокий уровень зарплаты, если вокруг полно желающих работать и за меньшие деньги?
Эти факторы приводят к системному сокращению доходов населения, снижению покупательной способности (к слову сказать, за последний год она снизилась на 20%) и далее по цепочке к стагнации экономики в целом. Выходит, что существует оптимальный уровень безработицы, позволяющий расти экономике и средним доходам населения.
Официальные источники говорят, что уровень безработицы в России чуть больше 5% — идеальный показатель, а значит, экономическая и социальная обстановка в стране вполне неплохая. И это в условиях «новой экономической реальности». Проще говоря, в кризисе. Удивительно, ведь в США с устойчивой экономикой безработица выше 5,5%, а в Германии и вовсе — 6,4%.
Поэтому возникает вопрос: верны ли данные официальной статистики? Для начала надо разобраться с методикой подсчета безработицы. Сейчас параллельно существует 3 статистики: регистрируемая безработица, фактическая и неофициальная, приближенная к реальности.
Первая отображает число граждан, которые не смогли найти работу на бирже труда, т.е. вставших на учет в органах соцзащиты. Таких в стране меньше 1 млн, или 1,16% от трудоспособного населения, к которому относятся граждане от 15 до 72 лет. Очевидно, что этот показатель крайне далек от реальности.
Так почему россияне не стремятся регистрироваться в качестве безработных? В первую очередь из-за того, что не видят смысла тратить время на бюрократические проволочки ради получения пособия, которое составляет от 850 до 4900 рублей в месяц (в среднем 2700 рублей, менее трети от прожиточного минимума), и из-за низких показателей эффективности работы биржи труда. Трудоустраиваются лишь 26–28% обратившихся за помощью. Если человек потерял работу и при этом ему необходимо содержать себя и семью, то тут уже не приходится рассчитывать на копеечное пособие. Люди начинают искать альтернативные неофициальные источники дохода.
Для сравнения, в Европе и США пособие по безработице назначается в размере 50–70% от последнего дохода. Высокие выплаты по безработице (а это в среднем более $1000) кроме поддержания необходимых условий жизни дают еще одно преимущество: потерявшие работу активно регистрируются на бирже, что ускоряет процесс нахождения работы. В России работу чаще ищут по старинке: через друзей.
фото: Геннадий Черкасов
Расчеты фактической безработицы основываются на опросах населения, проводимых Росстатом. В расчет берутся граждане, которые ищут работу и готовы в течение недели приступить к ней, если будет предложение. Такие исследования не могут учитывать скрытую безработицу и подвержены манипуляциям с целью создания положительной оценки макроэкономического положения в стране. Еще в середине XX века экономист Оукен эмпирическим путем вывел закономерность, согласно которой снижение ВВП на 2% соответствует росту безработицы на 1%.
Да, существуют некоторые поправки в зависимости от конкретной экономики, но в целом ситуация вполне справедлива. В 2015 году прогнозируется снижение ВВП на 4%. Как при этом безработица в стране может снижаться, остается на совести Росстата.
Скрытая безработица — один из важнейших показателей. В условиях кризиса многие предприниматели вынуждены отправлять сотрудников в долгосрочные неоплачиваемые отпуска, экономя средства на выходном пособии сотрудников. Формально сокращение штата в таком виде не сказывается на уровне безработицы, но фактически ситуация становится только хуже. Не будучи уволенным, невозможно зарегистрироваться на бирже труда и получать какую-либо помощь от государства. Искусственное создание положительной динамики по безработице помогает поддерживать рейтинги власти. Сейчас число людей, находящихся в подвешенном состоянии, без работы, намного больше, чем годом ранее. Под сокращение в первую очередь идут сотрудники, с которыми проще расстаться без юридических проблем, работающие по договорам гражданско-правового характера, проще говоря, без оформления в штат. По данным Росстата, с начала 2014 года сокращено 14% таких сотрудников.
Одними из основных факторов, объясняющих такую низкую официальную безработицу, являются чрезвычайная гибкость зарплаты и очень быстрый переход населения из статуса занятых в статус неактивных. В отличие от большинства развитых стран, где доходы сотрудников жестко регулируются трудовыми договорами и не имеют потенциала к снижению, в России зарплаты очень гибкие. Очень часто официально устанавливается минимальная официальная зарплата, иногда даже ниже прожиточного минимума. Работодателям даже не надо увольнять людей для сокращения расходов, достаточно урезать премиальную часть зарплаты, которая никак не регулируется трудовым договором. Формально человек работает, но реально заинтересован в новом месте так же, как и безработный. А переход к неактивному статусу означает лишь то, что люди перестают искать новую работу, а не то, что они в ней не нуждаются. Исходя из этого, официальную статистику можно рассматривать только как источник информации о соотношении числа безработных в различных сферах.
Кардинальное отличие российской политики на рынке труда от западной в том, что у нас действия направлены на ограничение притока людей в статус безработных, а в Европе и США — на реальное трудоустройство тех, кто находится в статусе безработных.
Статистику, наиболее приближенную к реальности, можно получить, выведя средние значения от опросов, проведенных различными независимыми организациями. Так, к примеру, авторитетный институт Gallup еще до кризиса озвучивал уровень безработицы в 20%. А в этом году вице-премьер Ольга Голодец заявляла, что занятие 37% россиян неизвестно. С учетом официальной статистики, согласно которой 12% занято в теневом секторе экономики, реальную безработицу можно оценивать в 25% от трудоспособного населения.
Любопытная картина складывается при рассмотрении показателей среди городского населения и сельского. Процент безработных среди последнего в 1,6 раза больше, чем среди городского. Вполне закономерно, учитывая крайне слабую развитость сел и деревень. А вот динамика роста числа безработных в городах значительно опережает динамику в селах и деревнях. Так, уровень безработицы в городах с августа 2014 по август 2015 года вырос на 12%, а среди сельского населения на 2%. Это может говорить о том, что многие предпочитают заниматься подсобным хозяйством, даже не рассчитывая на официальную занятость. В городе такой возможности нет.
Сильнее всего от отсутствия работы пострадали граждане, ранее занятые в обслуживании. «Лидерами» здесь стали области торговли, гостиничного и ресторанного бизнеса. На них приходится 18,5%, по официальной статистике. Покупательная способность населения в 2015 году снизилась в среднем на 20%, а по некоторым продуктам почти на 50%, и люди просто вынуждены отказываться от всего, без чего можно обойтись: походы в рестораны, поездки на отдых. В группе риска также обрабатывающая промышленность (14,5%), финансовый сектор и транспорт. У двух последних показатели порядка 10%. Традиционно хорошо себя чувствует лишь нефтедобывающая отрасль: сохраняющаяся рублевая выручка позволяет ни в чем себе не отказывать и сохранять число рабочих мест на прежнем уровне. Безработица в данном секторе составляет лишь 2,1%. Состояние сырьевой отрасли менее других зависит от курса рубля, ведь это компенсируется экспортной составляющей выручки. Оказать дополнительную нагрузку на нефтяной комплекс и немного ухудшить ситуацию с содержанием рабочих мест может запланированная правительством корректировка налогового маневра с целью «изъятия сверхприбыли» у нефтедобывающих компаний и пополнения федерального бюджета.
Среди регионов в худшую сторону выделяется Кавказ. Это давно не новость, но показатели «выдающиеся». К примеру, в Ингушетии к занятым относятся лишь 49,4% экономически активного населения, или примерно каждый четвертый житель республики. А уровень безработицы там почти 30%. Другая крайность — Москва и Санкт-Петербург. Уровень официальной безработицы в этих городах составляет фантастические 1,5% и 1,4% соответственно.
Если все оставить как есть и пустить на самотек, то страна еще очень нескоро придет к нормальному состоянию. Большинство мер, принимаемых государством, игнорирует проблему занятости. В самом деле, зачем ею заниматься, если официально у нас безработица у нижнего края уровня естественной.
Сейчас как никогда ранее актуальна переориентация деятельности правительства на внутриэкономические вопросы. Крупные предприятия, сократив число работников, адаптировались к новым условиям и не будут расширять штат. Им выгоднее повышать производительность труда. Наиболее перспективное направление — это создание новых рабочих мест, развитие малого и среднего бизнеса, в том числе увеличение числа самозанятых, то есть индивидуальных предпринимателей. Для развития этих секторов экономики в первую очередь правительство должно создать подходящие условия: обеспечить бизнес гарантиями, долгосрочными и недорогими кредитами, избавить от необоснованных проверок. А развитие мирных внешнеполитических отношений приведет к росту иностранных инвестиций в Россию. Сейчас у нас сложились уникальные условия: стоимость производства в большинстве отраслей стала ниже, чем в Китае. Есть отличный шанс отобрать часть рынка у азиатских компаний, наполнивших своими товарами весь мир.
Авторы: Никита Исаев, Директор Института Актуальной Экономики, — специально для «МК».
Источник
